С 2005—2006 гг. в России ввели новую форму общегосударственных социальных мероприятий — приоритетные национальные проекты, которые имеют свою идеологию и по замыслу, ни много ни мало, должны перерасти в национальную идею. Одним из таких проектов является приоритетный национальный проект «Здоровье».
Задачи, поставленные в этом проекте, а также в Концепции демографической политики России на период до 2025 года, воспринимаются обнадеживающе, среди них:
«сокращение уровня… младенческой смертности,.. создание условий и формирование мотивации для ведения здорового образа жизни,.. улучшение качества жизни... инвалидов» .
Вместе с тем, в документах общего характера не упоминается, каким образом должны решаться указанные задачи, и основано ли их выполнение на безоговорочном уважении к любой человеческой жизни? Учитывая ключевое значение этого вопроса, попытаемся в нем разобраться.
В руководстве для акушеров и гинекологов, изданном под грифом «Национальный проект „Здоровье“», помимо медицинской помощи, подробно разбираются методы проведения аборта и варианты контрацепции, к которым отнесена также стерилизация .
В рамках проекта «Здоровье» по родовым сертификатам предусмотрено материальное поощрение медицинских работников женских консультаций. Существует список критериев, по которым это поощрение может быть снижено, однако число абортов в этот список не включили .
Не входит число абортов также в отчетные показатели национальных проектов «Здоровье» и «Демография».
Но зато и аборты, и контрацепция, и стерилизация указаны среди основных задач перинатальных центров, развертываемых по нашей стране в соответствии с национальным проектом «Здоровье».
Особое внимание следует уделить абортам, предусмотренным для женщин, которые собираются стать матерями. Целенаправленное увеличение числа таких абортов, как будет показано ниже, позволяет улучшить один из стратегических показателей благополучия нации.
Эта область деятельности считается профилактической медициной и входит под названием пренатальная диагностика в число «перинатальных технологий, уменьшающих», как декларируется в программных документах, «риск неблагоприятного исхода беременности и родов» или, по другой формулировке — в число «высокотехнологичных методов диагностики и профилактики наследственных заболеваний и врожденных пороков развития у детей» .Отделения пренатальной (дородовой) диагностики в перинатальных центрах считаются обязательными по штатному расписанию.

Пренатальная диагностика: плод как пациент

Пренатальная диагностика состоит из двух направлений, которые на практике применяются в составе единого алгоритма обследования беременной женщины, но имеют диаметрально противоположные цели.
Одно из них заключается в выявлении у нерожденного младенца тех заболеваний, которые поддаются лечению, и служит для проведения в дальнейшем самого лечения. Но в подавляющем большинстве случаев под пренатальной диагностикой понимают другое направление.
Основу этого направления, разработанного медицинскими генетиками, по их собственному определению, «составляют ранняя диагностика и предупреждение рождения детей с тяжелыми некорригируемыми врожденными и наследственными заболеваниями» . Для этого производится «искусственный внутриутробный отбор (элиминация) генетически дефектных плодов» .
В данной статье речь пойдет именно о втором направлении пренатальной диагностики.
Мероприятия по пренатальной диагностике, согласно приказу МЗ РФ № 457 от 28.12.2000 , должны быть массовыми и осуществляться следующим образом.
Сначала всех беременных женщин подвергают ультразвуковому исследованию и анализу крови на биохимические маркеры; этот этап называется скринингом. На основании его результатов часть женщин выделяют в группу риска по наличию у младенца врожденной и наследственной патологии (в первую очередь — синдрома Дауна). У женщин из группы риска путем инвазивных процедур (прокол стенки матки, плаценты, оболочек плода или пуповины) получают пробы, в которых анализируют генетический аппарат её ребенка.

Пренатальная диагностика: уничтожение пациента

Вовлекая беременных в обязательный скрининг, у них обычно не спрашивают согласия и не сообщают о его цели. Однако процесс выискивания неизлечимых болезней у младенца очень вреден для его развития, так как разрывает нерушимую его связь с матерью и формирует состояние психологического стресса.
Назначаемые после скрининга женщинам из группы риска и всем женщинам старше 35 лет инвазивные процедуры являются оперативным вмешательством и сами по себе могут привести к возникновению пороков развития у младенца или даже к его гибели.
Указывают, что риск выкидыша составляет 0,5–2%, но реально он может достигать даже 10% . В широкомасштабном исследовании с участием 9 европейских стран подтверждена четкая связь генетического амниоцентеза (анализ околоплодных вод — одна из инвазивных процедур) с преждевременными родами , после которых, как известно, у новорожденного резко повышается вероятность мозговых нарушений, в том числе ДЦП.
Другими словами, если врач на скрининге лишь заподозрил что-то, например, какое-то не то лицо у младенца («мельчайшие лицевые дизморфии» ) или профиль («изменение лицевого профиля» ) — женщину направляют на опасную хирургическую процедуру (инвазивную диагностику), в результате которой младенец может погибнуть или стать тяжелым инвалидом.
В тех случаях, когда инвазивные процедуры или УЗИ подтверждают опасения о наличии у нерожденного младенца хромосомной аномалии или тяжелого недостатка развития, женщине предлагают произвести аборт, то есть навязывают совершенно противоестественный, страшный выбор: согласиться на убийство своего ребенка или нет.
Важно подчеркнуть, что такой аборт (по так называемым «медицинским показаниям») разрешают проводить на любом сроке беременности , обычно — во втором триместре, когда младенец уже достаточно хорошо развит и может быть жизнеспособен даже вне материнской утробы.
Формально, право принимать решение об аборте принадлежит самой женщине. Однако целый ряд фактов (см. ниже) говорит о том, что в реальности отказ беременной женщины от данного варианта аборта не предусмотрен.
В бланке информированного добровольного согласия на проведение инвазивной пренатальной диагностики ни слова не говорится, что её целью является не лечение, а аборт, причем аборт поздний, т.е. самый опасный.
Бесплодие, невынашивание последующих беременностей, рак молочной железы, нарушения психики, попытки самоубийства и даже гибель — это вполне реальные перспективы для женщин, соглашающихся на аборт по результатам пренатальной диагностики.
Однако нормативов, предписывающих предупреждать женщин об этом, не существует. Не сообщают матерям и о том, в каких страшных мучениях будет погибать их беззащитный младенец, когда ему внутриутробно будут медленно раздавливать головку специальными щипцами (абортцангом), наблюдая, как начинает вытекать мозговая ткань (метод дилатации и эвакуации). Или, если его извлекут живым после аборта, имитирующего роды , — как оставят умирать, не оказывая помощи (права новорожденного и действия медицинского персонала в такой ситуации приказами никак не регламентированы, а в отделении, где прерывают беременность, скорее всего, может не оказаться средств для реанимации).
Большинство женщин, страдающих от последствий прошлых абортов, свидетельствуют о том, что им бы хотелось, чтобы их оповестили обо всех фактах прежде, чем они пошли на аборт .
Однако в существующей практике вместо формирования у матерей положительных установок на донашивание беременности женщин намеренно консультируют так, чтобы уменьшить их тревожность в отношении аборта. Такие установки даже зафиксированы в «Руководстве для практических врачей и организаторов здравоохранения» .

«Рентабельность» абортов

Расчеты финансовых выгод от убийства больных младенцев публикуются в монографиях и даже в учебных и методических пособиях «для повышения квалификации» врачей и «воспитания» студентов-медиков:«Считается, что пренатальная диагностика относится к числу высокорентабельных направлений профилактической медицины, где отдача на каждый затраченный рубль составляет не менее 9–10 рублей.
Члены президиума РАМН на очередном заседании с интересом выслушивают кредо сторонников абортов в докладе директора НИИ акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта РАМН (Санкт-Петербург) академика РАМН Э. Айламазяна:«…современную пренатальную диагностику наследственной и врожденной патологии и элиминацию больного зародыша и плода считаю актом гуманным и потому обязательным... в нашем институте было… предотвращено рождение 356 плодов...

Евгеника, включенная в государственные программы

Служба пренатальной диагностики первоначально получала финансирование в рамках федеральной целевой программы «Дети-инвалиды» , направленной на «улучшение положения детей России» и «создание условий для их полноценной жизни».
Чтобы проконтролировать, насколько в результате пренатальной диагностики «улучшилось положение детей», и в какой степени для них «созданы условия», был выбран совершенно неожиданный показатель — «уменьшение на 20–25 процентов случаев рождения детей с врожденными и наследственными заболеваниями, пороками развития, ведущими к инвалидности», т.е. число абортов .
О первых итогах этой программы отчитался в 1999 году на III Пироговском съезде врачей министр здравоохранения Ю. Л. Шевченко .Адресуя свой доклад тем, у кого, по словам Н. И. Пирогова, «не остыло ещё сердце для высокого и святого», министр сначала напомнил, что «нет ничего более дорогого, чем жизнь». Однако доложенные им результаты показывают, что в отношении детей-инвалидов такие принципы не применяются:«За счет использования цитогенетических и пренатальных исследований предупреждено рождение 14 200 детей с генетическими и врожденными заболеваниями» .
Характерно, что итог первого этапа государственно поддерживаемых мероприятий по пренатальной диагностике практически совпал по содержанию и масштабам со злодеянием царя Ирода (14 тысяч убитых в Вифлееме младенцев).Ссылаясь на такие «успехи», медицинские генетики теперь требуют у правительства утверждения собственной федеральной целевой медико-социальной программы для расширения фронта своей деятельности, «с одновременным увеличением зарплаты сотрудников федеральных лабораторий и центров, занятых пренатальной диагностикой» .
Идея «рентабельности» внутриутробного уничтожения детей-инвалидов произвела такое впечатление на организаторов здравоохранения, что они придали мероприятиям по пренатальной диагностике статус государственного приоритета и неизменно включают их в президентскую программу «Дети России».Согласно «логике» этой государственной программы, чем больше детей будет абортировано, тем лучше окажутся условия существования и забота о здоровье родившихся детей. Это называют «комплексным подходом».

Аборты как способ «уменьшения» младенческой смертности

Одним из главных показателей, характеризующих благополучие и международный статус нации, является младенческая смертность. Поэтому данный показатель включен во все государственные программы — национальные проекты «Здоровье» и «Демография», президентскую программу «Дети России», и др., а его снижение контролируется на высшем государственном уровне .В соответствии с этим подходом, младенцев, которые могли бы умереть естественной смертью от своей аномалии (и «испортить» статистику), уничтожают путем абортов. Такие аборты не фигурируют в качестве показателя неблагополучия ни в каких отчетах и поэтому служат некоей «черной дырой», очень удобной для бюрократических подтасовок.
Следует отметить, что при наличии у развивающихся младенцев летальных аномалий они в большинстве случаев не доживают до рождения, а погибают в результате самопроизвольных выкидышей на разных сроках внутриутробного развития.Почему врачи не применяют «выжидательную тактику», а подвергают беззащитного младенца жестокому, мучительному убийству путем аборта, а женщине калечат репродуктивную систему? Можно полагать, что причин здесь несколько. Это, во-первых, названные выше отчетные показатели смертности, которые начальство требует улучшать, во-вторых, стереотипы в сознании врачей и, наконец, в-третьих, фактор их материальной заинтересованности, добавленный национальным проектом «Здоровье» .
Рассмотрим следующую ситуацию. Врач не выявил (случайно или намеренно) врожденные аномалии развития у младенца беременной женщины (или выявил, а женщина отказалась от аборта), а затем младенец умер естественной смертью в результате выкидыша (антенатальная гибель) или после 7-го дня жизни в роддоме. В соответствии с родовым сертификатом, в первом случае доплата будет снижена гинекологу женской консультации (сразу по двум критериям: невыявление аномалии и антенатальная гибель), а во втором — и гинекологу (невыявление аномалии), и акушеру роддома.
Если же беременную направят на аборт (поздний, то есть самый варварский!) — доплата по данному случаю уменьшена никому не будет .
Повышению числа поздних абортов способствуют также криминальный бизнес — поставка так называемого эмбрионального материала для фармацевтической и косметической промышленности, и использование абортированных младенцев для науки.

Ослабление мотивации лечить больных детей

Как зарубежные , так и наши отечественные специалисты подчеркивают, что развитие пренатальной диагностики как технологии приводит к ослаблению мотивации лечения нерожденных младенцев.
Так, согласно оценке в монографии «Новорожденные высокого риска» , «…около 40–50% врожденных пороков плода поддаются успешной коррекции в случае своевременного её проведения. Вместе с тем,…в настоящее время довольно часто по совету районного акушера-гинеколога производится неоправданное прерывание беременности при наличии порока развития у плода».
В «дивном новом мире» исследователей вполне обоснованно надо опасаться, что не будет допускаться существование любого человека, чем-либо отличающегося от других.

Не пора ли бить в набат?

Для продвижения в обществе деятельности, которая не продуцирует ничего, кроме страха у беременных женщин и последующих абортов, медицинским генетикам вполне естественно приходится много трудиться. Усилия их направлены на искусственное формирование среди населения потребности в пренатальной диагностике, которая на самом деле отсутствует.
Согласно сообщению В. Л. Ижевской, «проведение генетического скрининга заболеваний, которые в настоящее время не поддаются лечению, во многих странах запрещено законодательно».По сути, проводится манипуляция сознанием будущих родителей, имеющая целью привести их оценки и поведение к заранее намеченному результату.
Эта пропагандистская кампания уже идет. Женщин всячески запугивают перспективой оказаться матерью больного ребенка . В обществе усиленно распространяется устрашающая и неадекватная информация об инвалидах и родителях детей-инвалидов, которую сами они называют страхами, мифами и ложными стереотипами, не имеющими ничего общего с их реальной жизнью .

Беременным женщинам навязан выбор с запланированным результатом

Практически все влияния на беременную женщину в ходе пренатальной диагностики направлены на то, чтобы склонить её к аборту.
К «нужному» решению подталкивает само по себе проведение данной диагностики как целенаправленного действия, а также специфическая терминология: слово «риск» (а не «шанс»)].
Кроме этого, специалисты по пренатальной диагностике в своих методических рекомендациях и монографиях рекомендуют оказывать и прямое психологическое давление на женщин в консультациях .
Согласно специально проведенному опросу медицинских генетиков , значительная их часть (от 24% до 87% — в зависимости от подозреваемой патологии у плода) предпочитает давать беременной женщине «негативный» совет (то есть совет сделать аборт) в директивном стиле.
Служба пренатальной диагностики в России, по замыслу её организаторов, возглавляемых Э. К. Айламазяном и В. С. Барановым, носит социальный и даже управленческий.Максимальный охват беременных скринингом с последующими абортами нужны и для упоминавшегося выше «снижения» младенческой смертности — чтобы по этому показателю «не ударить в грязь лицом» на международной арене. Форсируют эти мероприятия с помощью родовых сертификатов , государственных программ и приказов (с пометкой «обеспечить неукоснительное исполнение» ).А теперь представим себе расстановку сил: с одной стороны — растерянная беременная женщина (одна или с мужем), с другой — члены «авторитетного» консилиума с абортивным мышлением, которых к тому же материальное поощрение, показатели и приказы делают крайне заинтересованными в прерывании её «неправильной» беременности. Если женщина не «стоит как скала», приговор её младенцу вполне очевиден.
Можно полагать, что ощущения у «репродуктивно неблагонадежной» беременной (не собирающейся избавляться от младенца с отклонениями) перед тройкой консилиума сродни тому, что испытывали «политически неблагонадежные» перед тройкой чекистов.

Война против беззащитных

Среди сообщений о недавних событиях в Южной Осетии особенно всех поразили свидетельства, как вооруженные до зубов агрессоры закидывали гранатами спрятавшихся в подвале беззащитных женщин и детей. Казалось, что большего зла просто не может быть! Но такие зверства и воспринимались всем миром как зверства, а не как норма, и это дало возможность подавить геноцид.Между тем, организованное уничтожение находящихся в материнской утробе беззащитных младенцев на основании «неправильных» генов, пороков и просто своих особенностей, то есть аналогичный геноцид, производится у нас в России систематически, как приоритетное мероприятие общегосударственного значения.
В России в ситуации демографической катастрофы форсируется «профилактика рождения» детей. Под разными названиями в качестве приоритета она включена в государственную и все региональные программы, и регионы соревнуются между собой в количестве прерванных беременностей .

Каков итог войны под названием «пренатальная диагностика»?

В этом геноциде погибают как младенцы с отклонениями, так и здоровые младенцы (в качестве осложнений и ошибки метода), а матери калечатся самыми зверскими, поздними, абортами, после которых многие из них уже никогда не родят.Молодых врачей, которых учат производить такие аборты, фактически учат совершать убийство с особой жестокостью. Аборт возводится из ранга частных поступков отдельных женщин, до сих пор открыто не поощряемых государством, в ранг государственно-важной социальной политики.Существуют, по-видимому, духовные причины неосуществимости целей пренатальной диагностики. Эта деятельность способствует нарастанию в обществе жестокости и цинизма, и поэтому больные дети будут вновь и вновь посылаться нам, чтобы мы стали более добрыми, чуткими и жертвенными...По прогнозам западных ученых, следующим шагом после принятия обществом евгенических абортов будет законодательное оправдание эвтаназии успевших появиться на свет больных детей. Уже сейчас практика таких абортов отражается на отношении к новорожденным с патологией. Известно много случаев, когда врачи «принуждали умирать» новорожденных с аномалиями (или только с предрасположенностью к ним), которые не погибли сами. Принуждение беременных к диагностике неизлечимых болезней у их младенцев и практика абортов, а также неоправданные случаи кесарева сечения, наряду с грубым, циничным обращением, отталкивает некоторых женщин от консультаций и роддомов, и они уходят в частные школы подготовки к родам, что обычно завершается родами на дому, и зачастую — в воде. Это движение представляет собой значительную опасность как в медицинском, так и в духовном планах. В первом случае — из-за повышенной инвалидизации и смертности новорожденных и матерей в связи с невозможностью неотложных мер в экстренных случаях. Во втором случае — из-за приобщения семей к шаманству и оккультизму под видом безобидных психотренингов в таких школах . По этому пути они уже зашли весьма далеко. Яркий пример — цинизм, с которым они любят упоминать святого царевича Алексея Романова, болевшего наследственной гемофилией. Появление его на свет, в честь чего семья царственных страстотерпцев пожертвовала повивальному институту (ныне — «колыбель» пренатальной диагностики — НИИ акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта) большую сумму, генетики расценивают как событие, послужившее созданию службы уничтожения нерожденных детей с таким же, как у царевича (гемофилией), и другими заболеваниями. При этом они кощунственно намекают, что нашим современникам повезло гораздо больше, и путем их методики рождение таких детей, как царевич, теперь могут предотвращать!
Так что пренатальная диагностика — это и обоснование применимости скотоводческой селекции к тайне прихода в мир нового человека, и фашистская идеология, которая вызывает зловещие изменения в общественном сознании, медицине вменяет обязанность проводить геноцид и подрывает духовную опору нашей государственности.

Ещё не поздно: всем миром положение исправимо!

Глубокий анализ приоритетных национальных проектов (с акцентом на нацпроекте «Здоровье») проведен архиепископом Екатеринбургским и Верхотурским Викентием . Им отмечено, в частности, что сегодняшние проблемы России не могут быть решены одним повышением финансирования и организационными мероприятиями, потому что они имеют духовно-нравственную основу. Владыка привел слова Святейшего Патриарха Алексия II:

«Россия не возродится, если духовно-нравственные ценности не будут поставлены во главу угла...»

В сфере деторождения владыка предложил оценивать работу акушерско-гинекологических служб по увеличению соотношения числа родившихся к числу абортированных детей, а также незамедлительно провести ревизию и дальнейшую реорганизацию деятельности всех центров планирования семьи с запретом проведения там абортов, пропаганды контрацепции и стерилизации и переориентацией пренатальной диагностики с аборта на лечение патологий беременности.
«Главным критерием эффективности деятельности таких центров должно быть число новорожденных детей, которым оказана врачебная помощь ещё в пренатальном периоде развития». За исполнением данного требования владыка предложил установить государственно-общественный контроль.
Приведенные меры хотелось бы дополнить ещё следующими:

1. Рассекретить данные по России об абортах и заменить демагогическую терминологию — «профилактика детской инвалидности», «предупреждение рождения детей с врожденными пороками», «создание условий для рождения здоровых детей», «меры, направленные на рождение только здорового ребенка» и пр., — на слово «аборт».

2. Отменить предусмотренное родовыми сертификатами снижение материального поощрения врачам женских консультаций и роддомов за невыявление ими неизлечимых врожденных и наследственных аномалий у нерожденных младенцев, за антенатальную гибель младенцев с аномалиями и за гибель новорожденных с аномалиями с 7-го по 27-й день жизни.

3. Произвести пересмотр существующих показателей деятельности акушеров-гинекологов и ввести такую систему показателей, чтобы врачам было невыгодно делать аборты.

4. Убрать из перечня медицинских показаний для аборта врожденные и наследственные аномалии младенца (плода).

5. Ревизии следует также подвергнуть нацпроекты «Здоровье» и «Демография, президентскую программу «Дети России» и деятельность перинатальных центров, чтобы устранить из нацпроектов и программ нормативные положения, касающиеся абортов, а из деятельности перинатальных центров — и саму практику таких абортов.

6. Отказаться от практики «снижения» показателей младенческой смертности за счет абортов (по так называемым «медицинским показаниям») и выйти с соответствующим предложением на международный уровень. Соревнование за показатели не может быть важнее человеческих жизней.

7. Пренатальную диагностику переориентировать полностью на обнаружение тех заболеваний у младенцев, которые поддаются лечению. Направленную на аборты пренатальную диагностику снять с государственного финансирования и обязательного медицинского страхования и перевести её в сектор частных услуг. Освободившееся финансирование переадресовать на пособия родителям детей с аномалиями, которых станет больше после отмены программ их пренатального уничтожения, и другие формы помощи инвалидам.

8. Принять меры, чтобы в средствах массовой информации не проводилась кампания по дискредитации образа инвалидов, чтобы были изъяты из обращения и не издавались учебные пособия и монографии для медработников с расчетами рентабельности дородового уничтожения инвалидов. Привлекать к судебной ответственности лиц, употребляющих в адрес инвалидов выражения, которые унижают их человеческое достоинство, например: «бесперспективные с социальной и медицинской точек зрения», «генетический груз», «социальный груз» и т.д.

Возрождение в общественном сознании безусловной ценности жизни каждого человека, независимо от состояния его здоровья, принятие с любовью каждого младенца, приходящего в мир, и формирование милосердного, христианского отношения к инвалидам — вот те меры, которые будут способствовать духовному укреплению нашего народа, а через это — и созидательному решению социальных и экономических проблем.
Государственные же программы уничтожения нерожденных больных детей — это война, в которой мы наносим поражение самим себе, и которой мы можем перечеркнуть все здравые меры государства в других областях.Преодолеть демографический кризис помогут такие простые и ясные действия, как пропаганда целомудрия, укрепление семьи, восстановление в обществе традиционных нравственных идеалов с одновременным развенчиванием гедонизма, борьба на государственном уровне с абортами, алкоголизмом, курением, наркотиками и т.д. Именно такие программы, утверждающие духовно-нравственные ориентиры, могут ослабить влияние наиболее значимых вредных факторов на здоровье нынешнего и будущего поколений, снизить частоту рождения больных детей (без их уничтожения) и обеспечить стабильный прирост населения.
Через средства массовой информации следует формировать положительные образы материнства, многодетности и служения ближнему, включая уход за инвалидами, а также рассказывать о жизни инвалидов, о том, что у них — особый, драгоценный путь в этом мире, своя, насыщенная жизнь. Надо показать, что проблема защиты слабых, больных, беспомощных — это проблема самого смысла, самой цели жизни человека в мире.

http://nikowow.livejournal.com/3881.html